согласна, всякое бывает в жизни... но никуда она не уходит, это просто мы порой так сильно стараемся ее прогнать, что рядим ее в маскарадные костюмы, в основном в шапку невидимку (ЛЮБВИ НЕТУ) или в костюм дъявола (Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ) Это как игра в прятки, главное закрыть глаза - если я сам себя не вижу, значит я спрятался... )
Серым неопрятным утром двадцать первого января сего года в дверь постучали.
-А…не буду открывать, не могу, - подумала Марина.
Но по ту сторону клетки полагали иначе.
-Открывай!!! …………( дальше следовала тирада, непереводимого на русский, местного приветствия, окрашенного весьма колоритными национальными словцами)
Марина с неохотой поплелась к двери, посмотрела в глазок: мужик.
Эта небритая волосатая морда, видневшаяся в стеклышке дверного глаза, едва ли могла предвещать что-то хорошее… Вообще, Марина была девочка взрослая и успела понять, что «мужик» вообще довольно редко является предвестником «праздника» . А вот спустить жизнь в тартарары – это по их – мужицкой - части.
- Кто там?
- Открывай! Мы нашли тут… твоё, кажись…
Марина открыла дверь. Перед ней образовалась еще более печальная картина, чем была способна нарисовать ее, не выспавшаяся и порядком оскудевшая за последние месяцы фантазия. Да, это действительно был мужик – он. Небрит, немыт, начесан… Кратко говоря, всё с приставкой НЕ…… Марине очень хотелось ляпнуть, что он НЕчеловечен, но будучи девушкой воспитанной и местами благоразумной, она промолчала. К тому же, надо было поскорее ретироваться, дабы окончательно не испортить и без того неблаговидно начавшийся день.
В мужицких лапищах обвис крошечный невразумительного вида зверёк – размером с шиншиллу. Мокрый, взъерошенный и по глазам видно, что голодный и замученный до полусмерти.
- Ваше зверьё?, - заорал мужик.
- Моё, - собрав последние силы, тихо ответила Марина. Тошнота подступала к горлу, лестничная клетка, маячившая за спиной у мужика, начинала вертеться, как в детстве дурацкая карусель со страшным, но временами вполне уместным названием – Чёртово колесо.
- Нехорошо дамочка! Вышвырнули на улицу, а оно подыхает теперь. Окружающую среду, понимаешь, поганит.
- Я не вышвыривала. Оно само ушло.
- Как так, само?
- А вот так – это Любовь. Нею не покомандуешь – взяла и ушла. Время ей пришло – время умереть. Любовь не умирает на глазах изумленной публики, под восторженное икание и липкие овации, – она сильная, хоть и маленькая. Любовь уходит, зарывается в нору и, как вы изволили выразиться – «подыхает».
-Шоо? , - забурчал мужик.
Стало очевидно, что дальнейший диалог был просто неуместен и мучителен для обоих персонажей. . Дабы не травмировать нетрезвую огрубевшую психику данного индивидуума , Марина осторожно взяла зверька на руки.
Умирает…, - про себя шепнула Марина.
- Так ты чего? Это? Что делать то с ним будешь?
- Выхожу и отдам… кому-нибудь. Спасибо.
Марина закрыла дверь и медленно поползла вниз.
Любовь – она маленькая, живая и гордая. Гордая – не в смысле высокомерная. Гордая – значит, достойная! Это вам не вшивая подзаборная псина, готовая ради вонючей подачки лизать ноги и, обнажая брюхо, преданно заглядывать в глаза своему, давно ослепшему от химерных огней пошлой жизни, покровителю.
Приносимая в жертву в угоду себялюбия, Любовь, сражаясь не на жизнь, а на смерть, с царственной покорностью принимает положение вещей, как данность. (Марина Капустина)
Комментарии
всякое бывает в жизни...
согласна, всякое бывает в жизни... но никуда она не уходит, это просто мы порой так сильно стараемся ее прогнать, что рядим ее в маскарадные костюмы, в основном в шапку невидимку (ЛЮБВИ НЕТУ) или в костюм дъявола (Я ТЕБЯ НЕНАВИЖУ) Это как игра в прятки, главное закрыть глаза - если я сам себя не вижу, значит я спрятался... )
о блин как вы рассудили) восход солнца жму руку,чесслово не догадался бы сам)
Серым неопрятным утром двадцать первого января сего года в дверь постучали.
-А…не буду открывать, не могу, - подумала Марина.
Но по ту сторону клетки полагали иначе.
-Открывай!!! …………( дальше следовала тирада, непереводимого на русский, местного приветствия, окрашенного весьма колоритными национальными словцами)
Марина с неохотой поплелась к двери, посмотрела в глазок: мужик.
Эта небритая волосатая морда, видневшаяся в стеклышке дверного глаза, едва ли могла предвещать что-то хорошее… Вообще, Марина была девочка взрослая и успела понять, что «мужик» вообще довольно редко является предвестником «праздника» . А вот спустить жизнь в тартарары – это по их – мужицкой - части.
- Кто там?
- Открывай! Мы нашли тут… твоё, кажись…
Марина открыла дверь. Перед ней образовалась еще более печальная картина, чем была способна нарисовать ее, не выспавшаяся и порядком оскудевшая за последние месяцы фантазия. Да, это действительно был мужик – он. Небрит, немыт, начесан… Кратко говоря, всё с приставкой НЕ…… Марине очень хотелось ляпнуть, что он НЕчеловечен, но будучи девушкой воспитанной и местами благоразумной, она промолчала. К тому же, надо было поскорее ретироваться, дабы окончательно не испортить и без того неблаговидно начавшийся день.
В мужицких лапищах обвис крошечный невразумительного вида зверёк – размером с шиншиллу. Мокрый, взъерошенный и по глазам видно, что голодный и замученный до полусмерти.
- Ваше зверьё?, - заорал мужик.
- Моё, - собрав последние силы, тихо ответила Марина. Тошнота подступала к горлу, лестничная клетка, маячившая за спиной у мужика, начинала вертеться, как в детстве дурацкая карусель со страшным, но временами вполне уместным названием – Чёртово колесо.
- Нехорошо дамочка! Вышвырнули на улицу, а оно подыхает теперь. Окружающую среду, понимаешь, поганит.
- Я не вышвыривала. Оно само ушло.
- Как так, само?
- А вот так – это Любовь. Нею не покомандуешь – взяла и ушла. Время ей пришло – время умереть. Любовь не умирает на глазах изумленной публики, под восторженное икание и липкие овации, – она сильная, хоть и маленькая. Любовь уходит, зарывается в нору и, как вы изволили выразиться – «подыхает».
-Шоо? , - забурчал мужик.
Стало очевидно, что дальнейший диалог был просто неуместен и мучителен для обоих персонажей. . Дабы не травмировать нетрезвую огрубевшую психику данного индивидуума , Марина осторожно взяла зверька на руки.
Умирает…, - про себя шепнула Марина.
- Так ты чего? Это? Что делать то с ним будешь?
- Выхожу и отдам… кому-нибудь. Спасибо.
Марина закрыла дверь и медленно поползла вниз.
Любовь – она маленькая, живая и гордая. Гордая – не в смысле высокомерная. Гордая – значит, достойная! Это вам не вшивая подзаборная псина, готовая ради вонючей подачки лизать ноги и, обнажая брюхо, преданно заглядывать в глаза своему, давно ослепшему от химерных огней пошлой жизни, покровителю.
Приносимая в жертву в угоду себялюбия, Любовь, сражаясь не на жизнь, а на смерть, с царственной покорностью принимает положение вещей, как данность. (Марина Капустина)
И возвращается, когда он снова достоин...